Утро.
Всей семьёй мы мчимся в аэропорт. Родители слегка грустят, я мрачен от
недосыпа. Знакомлю их со своей группой, все всем нравятся. Мы общаемся в
дружном напряжении, ещё бы - нам предстоит прощаться! Я волнуюсь, т.к. это мой
первый вылет в Великобританию, и второй раз в жизни лечу на самолёте.
Вот
и время отправления. Мы тянем 2 телеги со всеми вещами группы к таможенному
контролю. Отец обнимает меня на прощание, мать по-русски троекратно целует и
крестит вслед. Все формальности улажены. Мы сидим в ожидании рейса. Объявляют
посадку и мы, взяв газеты в дорогу, идём в салон самолёта. Прощай, Россия!
Самолёт всё ускоряет свой бег и вот наступает вожделенный миг отрыва от земли.
Какое это странно приятное ощущение, что под тобой нет ничего: ни земли, ни воды,
лишь воздух!
Мы
сидим с Вадимом Плевако и общаемся жестами за жизнь. Мне и ему нужно привыкнуть
к манере общаться – впереди 10 дней. И каких безумных! Я шучу, успокаивая себя.
Стюардессы разносят соки, выпивку, еду. Я с этого дня перехожу на соки и чай.
На мне тёмная рубашка и чёрная майка на случай жары. С собой в сумке несколько
тёмных вещей для смены одежды. Объяснение этому предпочтению простое – мои руки
должны чётко выделяться на фоне одежды, чтобы глаза моих подопечных не
уставали.
Я
откинулся в кресле и наслаждаюсь полётом, читая мемуары имажинистов. Всё дальше
от Родины. Где-то на подлёте к Британским островам у меня слегка закладывает
уши, но я не особенно обращаю на это внимание, а зря. Нам всё не дают посадку,
мы летаем кругами. Наконец прибываем в Хитроу.
Британия
встретила нас солнцем, бьющим через стёкла аэропорта. Ко всем стойкам
таможенного контроля огромные очереди, навевающие воспоминания о детстве времен
перестройки. Но Ирина Владимировна Саломатина, наш руководитель, подошла к
одному из полисменов и рассказала о нашей специфике. Бобби (их ласковое
название в Англии) как истинный джентльмен проводил нас к свободной стойке, и
мы без проблем прошли все процедуры и попали в Великобританию! Хитроу – это
гигантский муравейник, охваченный броуновским движением. Мы шли,
стараясь не теряться. Главное – не опоздать на свой рейс в Глазго. Перед моими
глазами мелькают яркие витрины, указатели. Мне очень повезло, моего английского
языка хватает на то, чтобы понимать их. Моя радость не знала границ, я – в
Англии! В окне виднеется автомагистраль, отгороженная от аэропорта бетонной
стеной – на случай террориста-смертника. Все полицейские полностью
укомплектованы: автомат, пистолет, газовый баллончик, резиновая дубина, и т.д.
Мы еле успеваем перевести дух, выпить по чашечке чая, а уже объявляют посадку
на рейс до Глазго.
Но и
в Старом свете случаются накладки. Мы ждём под палящим солнцем около часа,
прежде чем самолёт взлетит. По радио передают какую-то информацию, но я ничего
не понимаю, уж больно искажён динамиком голос командира корабля. Наконец, мы
взлетели. Стюардессы разносят английский полдник: пара сэндвичей, чашка чая и
пакетики с сахаром, кетчупом и плюс набор пластиковых ложек. Я шучу со
стюардессами. Но вот мы взлетели на нужную высоту, и тут я понял, что такое
контузия. Мои уши пронзила боль, полностью оглушив меня. Стюардесса, поняв моё
состояние, жестами показала, что нужно пожевать жвачку или ещё что-нибудь.
Постепенно
возвращаясь в мир звуков, я сошёл на шотландскую землю. Далее всё пошло удачно.
Нас встретил провожатый Пол Харт, руководитель отдела развития организации
Сенс-Скотланд. Встреча была тёплой. Мы сели в два такси. Нам с Полом попалось
жёлтое с рекламным слоганом «Радио Бит. Бит-музыка всегда!» Мне было особенно
приятно ехать в таком ярком такси, если к этому добавить, что бит-музыка мне
нравится… Мы говорили с Полом и водителем. Оказалось, что музыку слушаем
одинаковую, а потому тем для разговоров оказалось очень много. К гостинице
«Театральная» мы подъехали, уже улыбаясь от радости. Без лишней суматохи
получили свои ключи и разошлись по номерам. Мне предстояло жить в одном номере
с Вадимом. Договорились встретиться в 18-00 у портье. Я зашёл в номер и сразу
уснул. Перемена климата сыграла дурную шутку, и мы проспали время встречи.
Ничего, спасибо, что разбудили. Наступила пора ехать на деловой ужин с
представителями Сенс-Скотланд Полом, Джилл и Джойс. К сожалению, после перелёта
я чувствовал себя плохо, потому я отпросился у Ирины Владимировны и прошёлся по
улице, надеясь на исцеляющую силу свежего воздуха. Любопытно было то, что к 19
часам все магазины вокруг были уже закрыты. По возвращении в ресторан мы начали
общаться с шотландскими коллегами. Я по мере сил старался не выключать из
общения своих подопечных. Круг тем был крайне широк, с самого начала обстановка
предполагала неформальную, легкую манеру ведения беседы. В процессе разговора
мы знакомились с различными шотландскими национальными блюдами, в том числе и с
легендарным “Shepherd’s
pie” – «Пастушьим пирогом». Это пирог с картошкой. Традиционно он готовится
так: пастух на угли костра кладёт тесто, а внутрь кладёт все, что у него есть в
сумке. Я уже пробовал это блюдо в Москве, а потому выбрал именно его, при этом,
слегка удивился особому вкусу в настоящем шотландском исполнении этого блюда. В
целом, после встречи остались очень приятные воспоминания. В какой-то момент
Саша Сильянов, страдающий синдромом Ушера, поразил всех нас знанием тонкостей
живописи, сходу отнеся висевшую над входом картину к определённому кругу
художников.
Но
день был слишком долгим, к тому же разница в 6 часов основательно измотала нас,
и мы, вернувшись в свои номера, заснули счастливым сном.
Вторник
24 июня.
К 9
часам, времени общего сбора, мы уже стояли с Вадимом на улице и фотографировали
друг друга на фоне гостиницы. Я рассказывал ему обо всем, что нас окружало.
Парковочные счётчики слегка удивили его. Мы
наблюдали за медленной жизнью улицы. Вот по левой стороне, подчиняясь британскому
движению, едет двухэтажный «Дабл-деккер» (английский автобус). Не спеша, идут
пешеходы по своим делам. Движение медленное и какое-то успокоенное. Вот мимо
проходят полисмены. Вадим удивляется тому, что они не такие, как их показывают
в кино. Да, форма изменилась, и теперь на смену безоружным бобби в тёмно-синей
форме и чёрном шлеме приходят полисмены в ярких жилетах, вооружённые, но
довольно спокойные и вежливые.
Вообще, надо сказать, что от постоянной
вежливости мы поначалу были в приятном культурном шоке. Но позже мы уже все
говорили: «Thankyou!» –
одним из первых жестов на английской земле был именно «Спасибо!»
Мы едем в Главный офис Сенс-Скотланд и снова
попадаем на миссис Джилл Мёрби –Исполнительного
директора Сенс-Скотланд. Мы ходим по офису и задаём вопросы. По обстановке и
лицам видно, что мы среди фанатов своего дела. Вот библиотека со всевозможной
литературой по слепоглухоте, которая только может понадобиться работнику
Сенс-Скотланд для каких-либо своих дел. Мы с удивлением находим в ней даже
номер с фотографией Натальи Кремнёвой на обложке и со мной на вкладке. Приятно,
однако!
Мы
узнаём о том, что в Великобритании нет понятия сурдопереводчик – есть
переводчик жестового языка. Так же у них есть профессия «сопровождающий
слепоглухого». В нашей стране этим занимаются лишь волонтёры. Требования к
сопровождающему строгие – «...большинство наших сопровождающих, помогающих в
общении слепоглухим – опытные пользователи жестового языка». Мы слушали Пола и
Джилл, смотрели на работу Центрального офиса Сенс-Скотланд, и верилось, что эти
добрые отзывчивые служащие несут столь глубокую и искреннюю помощь слепоглухим.
Мы слушали и узнавали, как они ищут так называемых скрытых слепоглухих, т.е.
престарелых граждан с сильной степенью потери слуха и зрения. Как пытаются
удовлетворить все их нужды и потребности. Британский ручной алфавит –
двуручный, в отличие от нашей дактилологии. В связи с этим они как бы рисуют
буквы на открытой ладони, в то время как у нас говорят, положив руку под ладонь
слепоглухого.
Билл
поведал нам, как находить деньги под программы и спецпроекты. У нас, кстати,
тоже обращаются к различным организациям за помощью. Жаль, благотворительных
фондов у нас не столь много. Особенно нас поразило то, что иногда делается
специальный проект под ОДНОГО человека!
Саша
Сильянов, чьей специальностью является производство скульптур и надгробий, с
радостью и любопытством осматривал скульптуры своих английских слепоглухих
коллег. Перед уходом из офиса мы договорились, что в следующем году на конкурсе
имени Хелен Келлер (произведений искусства, созданных слепоглухими) будет
участвовать наш Саша! Я заранее пожелал ему удачи.
Короткий
ланч – и вперёд, в Дневной центр. Мы осматриваем всё с не меньшим любопытством,
но уже усталыми глазами. Не могу сказать как другим, но лично мне запомнились
программы по развитию остаточного слуха и зрения у слепоглухих людей. Поражали
столь простые решения разных проблем. Всевозможные аппараты в комнате развития
зрения: мигающие в темноте вспышки создающие причудливые тени на потолке и
стенах; проекционные картинки на стенах. Комната по развитию звукового
восприятия. Здесь бывшая рок-звезда Дэвид, изъездивший весь мир вдоль и
поперёк, ведёт свои занятия со слепоглухими людьми. Использует разнообразные
музыкальные инструменты со всего света. Например, лежащий на полу предмет с
прыгающими в его сетке маленькими шариками. Разные устройства, которым нет
названия. Много авторских разработок, подчинённых одной благородной цели:
развитию тактильной и остаточной звуковой чувствительности. Наша группа уехала.
Я, как всегда, ждал второго такси. Мы с персоналом вышли на крыльцо. Я от всей
души поблагодарил всех, кто несёт эту тяжёлую ношу. В ожидании такси мы с
Дэвидом разговорились, и я вспомнил некоторые применения увиденных методик в
музыке.
Вернулись в гостиницу. Небольшой отдых,
и мы идём на приём к «Лорду Провосту». Данное понятие переводится на русский
язык как «мэр». Должность наследственная. По древним законам представитель
данной должности отвечал за сбор налогов и выполнение указов короля. Сейчас
Лордом оказалась женщина. В этом нет никакого противоречия, т.к. слово «Лорд»
означает ничто иное как «владелец». Я надеваю костюм, чувствую себя в нём
непривычно. Центральная площадь, холеный камердинер, дубовые двери. Сердечное
общение. Камердинер помог освоиться в здании, и мы постепенно привыкли ко всему
величию. Лорд Провост даже вспомнила фразу на русском языке.
Среда 25-ое
Мы едем в Ассоциацию «Слепоглухие Шотландии»,
занимающуюся теми же людьми, что и Сенс-Скотланд. Обе организации время от
времени сотрудничают и не являются конкурентами. Мы едем в Ленси, знакомимся с
этой организацией, ее представителями: Дерриком, Дриной и прочим персоналом.
Увидели, как Лена и Саша общались в отсутствие переводчика с шотландским
глухим. Лена хорошо знает международный язык жестов. Потом пришли слепоглухие.
Тут началось самое любопытное. Общение шло таким путем: Саша говорил мне
голосом и жестами, я переводил Дрине, а та переводила шотландцу.
Нам рассказали, что каждому слепоглухому по закону положена
собака-поводырь, содержание которой полностью оплачивает государство. После 10
лет работы собака выходит на пенсию, а слепоглухому предоставляется новый
четвероногий помощник. Кстати, собак для сопровождения слепоглухих обучают
специально. Такая собака подает несколько простых сигналов, например, на улице
тычет хозяина носом в бок, если надо спуститься с тротуара или лестницы. Она
знает команды хозяина, который не говорит голосом.
Затем нас повезли
за город. Ехали в разных машинах. Я одновременно общался с главой «Слепоглухих
Шотландии» Дриной О’Малли и Вадимом. Поначалу было сложно говорить и
по-английски и на жестовом языке, а потом… просто все пошло само собой. Мы
мчались по просторам Шотландии. Поля – без края и числа. Небо ясное, словно
нарисованное. Мы летели, а поля с коровами сменялись аккуратными деревеньками.
Центр физического
развития «Слепоглухих Шотландии». Арендуется у хозяев на определенные дни. Саша
и Лена, конечно, опробовали все спортивные снаряды. Инструктора даже
подчеркнули хорошую физическую подготовку Саши. Мы разговорились с Дерриком.
Это сопровождающий слепоглухих, в некотором роде мой коллега. Мужчина лет 50-ти
с фигурой медведя, красным лицом и добрым сердцем. Я спускался по лестнице
вниз, играла музыка по ТВ. Я улыбнулся и одновременно с Дерриком произнес: «Doors»! Мы переглянулись и стали подпевать группе.
Но вот и
закончилось посещение центра. Мы отправились в ресторан вместе с шотландскими
коллегами. Общение шло легко и свободно. Слепоглухие обеих стран общались,
сходу придумывая образные жесты. Они понимали друг друга, в случае затруднения
мы с Дриной приходили на помощь. Во время общения с Дерриком мы использовали в
качестве дополнительного усиления слов жестовый язык. В какой-то момент Вадим
сказал, что по жестам Деррика он мог бы понять, о чем тот говорит процентов на
50. Было очень интересно общаться, однако мы уже валились с ног от усталости и
попросили довезти до вокзала. Но нас отвезли в Глазго, за что спасибо им
огромное!
Четверг 26 июня
С утра едем в групповой дом для взрослых слепоглухих.
Идея его такова: каждый человек хочет почувствовать себя самостоятельным.
Однако не каждый может жить один, а раз так, то ему подбирают соседей по
общежитию. Время от времени к ним приходит консультативный работник, помогающий
разобраться в некоторых вопросах. Именно «консультативный» работник, а не
«социальный». Его роль лишь совещательная, хотя он имеет право вести дела
своего клиента.
В таком доме у
каждого слепоглухого своя комната и общая кухня, где есть все, чтобы человек
мог сам себя обслуживать.
Едем в школу для слепоглухих детей Карнбут. Школа «опыта
реальной жизни». Название является воплощением всех идей этого учебного
заведения. Перечень социальных навыков, которые тут дают, занимает целую
страницу! Скажу лишь, что детям здесь не только расширяют представление об
окружающем мире, но и учат самообслуживанию, общению с людьми.
Мы встретились с несколькими родителями слепоглухих
детей. Рассказ о том, как они пробивали положенные льготы, как боролись за свои
права, вселил в нас надежду на перемену к лучшему и в России.
Пятница 27-ое июня.
Днем нас повезли на автобусе к морю. Собирали ракушки,
любовались пейзажем. В небольшом пабе (кафе) я нашел рекламу «Ушер-виски». Мы
грустно улыбаемся, и все фотографируемся на ее фоне. Позже едем в музей Роберта
Бернса, открытый специально для нас. Бедный быт, грустное детство поэта...
Вечером вернулись в Глазго, ужинали с шотландскими
коллегами. Иэн, местный функционер Сенс-Скотланд, учил в школе русский язык.
Время от времени он вставляет русские слова. Было крайне любопытно говорить с
ним. Я говорил по-английски, он по-русски. При встрече он заявил: «Я говорил
русский немного!» Я в изумлении не знал, что сказать, переспросил по-английски.
Он подтвердил. «Я учил русский в школе». Я с улыбкой переспросил: «В
разведшколе?» Он засмеялся: «Ниет». Дальше мы, к счастью, перешли на английский
язык, т.к. одновременно говорить по-русски, по-английски и на жестовом языке
довольно сложно. Ведь все время надо кому-то выпадающему из общения переводить
на его язык. Попробовал эль. Так себе, не слишком понравилось. Прощаемся.
Закрытие шотландской страницы.
Суббота 28-ое.
Мы выезжаем в Лондон на поезде. Вокруг, куда ни кинешь
взор, чистые поля, аккуратные фермы. Очень приятно и радостно на душе. Едем, смотрим
в окно, играем в карты.
Поезд сильно опаздывал, стоял на запасных путях. Наконец
приехали в Лондон. Нас встретил Бен Симмс, знакомый по участию в семинаре,
посвященном окончанию одного из совместных проектов. Усталые, мы едем с ним и
его детьми в кафе. Бен спрашивает: «Родион, не желаете ли вы пиво?» Я смеюсь:
«Мне бы сока!» Бен кивает понимающе: «Какого? У нас тут капитализм!» и
подмигивает, мол, богатый выбор. Мы садимся и наконец-то можем утолить жажду. У
Лены начинает звонить телефон. Я предлагаю ответить и перевести. Оказывается,
звонит моя мама. Я радуюсь. Выяснилось, что у меня был неправильно включен
телефон: ни я не мог звонить, ни мне. Бен помогает все включить нормально, и я
звоню домой. Мама свяжется с родственниками всей группы, сообщит, что у нас все
хорошо.
Вечером мы ужинаем в ресторане с Мэри Гэст («крестная
мать» нашего «Ушер-форума», по выражению Ирины Владимировны) и Лиз Дункан (с
ней мы уже встречались в Москве), а также с Норманом Брауном (отцом
слепоглухого ребенка и активным деятелем в сфере защиты таких детей).
Мы идем к Тауэру. Ночная прогулка освежает.
Воскресенье 29-ое июня. Выходной
Поездка по Темзе в Тауэр. Гуляем по Вестминстерскому
аббатству. Фотографируемся.
Понедельник 30-ое июня.
С утра мы выезжаем поездом в Питербороу. Посещаем
ассоциацию «Слепоглухие Великобритании», которая недавно переехала в новое,
прекрасное здание, где все оборудовано для удобства слепоглухих. Современная
техника, вдоль стен специальные поручни, на каждой двери табличка по Брайлю и
алфавитом Муна (шрифт, похожий на Брайль). Есть музей, где можно, надев
специальные очки и беруши, почувствовать себя слепоглухим.
Едем в гости к отцу Кириллу Аксельроду. Родившись
тотально глухим, он получил образование и стал священником. Позже, ослепнув, он
овладел профессией массажиста, что и продемонстрировал на Саше Сильянове. До
сих пор он летает без сопровождающего по всему миру. Просто его провожают и
встречают в аэропорту. Он владеет Британским языком жестов, а также
дактилологией разных стран (у разных стран свой ручной алфавит). Когда узнал,
что мы из России, вспомнил и показал нам русский жест «отец» (русские глухие
показывают обращение «Батюшка» жестом «отец»). Каждый на прощание пожал ему
руку, удивляясь несгибаемости его духа. Я простыми контактными жестами сказал
ему, что он хороший человек. Саша пожал ему руку и заплакал. Выходили мы молча.